О наболевшем

Благодаря другу моего мужа Руслану, я знаю такого замечательного писателя и историка, автора теории этногенеза, как Лев Гумилев.
Не хочу казаться умнее, чем я есть, нашу историю я помню из школьного курса, достаточно поверхностно, даты не запоминаю, и исторических книг вроде Ключевского и Карамзина так ни разу до конца и не одолела.
Но Гумилев меня зацепил. Во-первых, своей объективностью. Он пишет о русском народе, о русской душе  с бесконечной любовью и уважением. И в то же время его теория, отличная от других исторических точек зрения на развитие человечества, позволяет ему быть объективным и отстраненным, смотреть на все происшедшее как бы со стороны.
В третий раз я перечитываю его книгу "От Руси к России". В этот раз я читала вдумчиво, смакуя определенные куски. И когда дошла до истории взаимоотношений России и Украины, меня словно током ударило. Боже, все что он там написал, это как будто вернулось из истории! Я никак комментировать не буду, не могу, слишком болезненны для меня все эти пертурбации на Украине. Просто приведу последний фрагмент главы, посвященной этим вопросам.

"Полтавская битва, собственно, ставит точку в истории воссоединения Украины с Россией. Заканчивая этот рассказ, уместно попытаться объяснить следующее: почему поляки проиграли войну с Россией за Украину, а многочисленные попытки украинских гетманов, от Выговского до Мазепы, присоединиться к Польше или обрести самостоятельность неизменно были обречены на неудачу? Историки дали множество объяснений этому, но если учитывать этнические причины происшедшего, то ответ на поставленный вопрос будет не похож на все предыдущие.

Подобно большинству наших современников, польские паны и украинские старшины были убеждены, что их воля преобразует жизнь, и потому они игнорировали объективные природные зависимости, формирующие человеческое поведение. Так, поляки считали, что достаточно привлечь к себе казацких старшин, дав им шляхетские привилегии, и все казаки будут верно служить; что можно убедить русских православных людей, будто католическая вера лучше, и они станут ревностными католиками. Точно так же многие гетманы полагали, что в зависимости от политической обстановки и их выбора можно подчиняться то России, то Польше, и что удача в борьбе за независимость определяется их умением обмануть московских бояр или вовремя договориться о союзе с турецким султаном.

На самом же деле, как мы могли убедиться, первостепенное значение имела единая суперэтническая принадлежность России и Украины, массовая поддержка «своих», которыми были единоверцы. Об это всеобщее ощущение единства, как волны о скалу, разбивались рациональные планы волевых, умных искателей власти. Два близких этноса — русский и украинский — соединились не благодаря, а вопреки политической ситуации, поскольку народное «водим» или «не водим» неизменно ломало те инициативы, которые не соответствовали логике этногенеза."

Господи, как бы я хотела, чтобы Лев Николаевич Гумилев снова оказался прав. Чтобы действительно сохранилось и сейчас это "ощущение единства", о котором он пишет. Как уже у всех нас это наболело!